Но со звукорежиссурой не сложилось. Я вернулась в Москву и поступила в магистратуру Института лингвистики РГГУ, параллельно работая офисным планктоном.

А потом я сорвала джек-пот в виде стипендии Европейской Комиссии Erasmus Mundus для шведско-чешской магистрской программы, а заодно и последнего бюджетного места в Стокгольмском университете.

Поскольку между двумя магистрскими программами я выбрать так и не смогла, решила учиться на обеих параллельно.
Повторять свой опыт никому не советую, don't try this at home. Но в какой-то момент я ходила с четырьмя студенческими билетами из трех разных стран в рюкзаке. Один семестр в Чехии мне совсем не понравился, но даже в условиях взаимной антипатии мне все равно вручили «красный» диплом, который по иронии стал единственным таковым в моей коллекции.

А вот в «скандинавском Оксфорде» - Уппсальском университете – мне было очень хорошо. Занималась я там социолингвистикой и языковой политикой, а магистрскую работу защитила по мотивации изучающих немецкий в качестве второго иностранного.

Но самым любимым университетом для меня навсегда останется Стокгольмский, мой родной Alma Mater. Более счастливой, насыщенной и интересной учебы и исследовательской работы я себе представить не могла.

Я поступила на English Linguistics, но разрывалась между кафедрой английского и Институтом билингвизма, где учеба велась только на шведском. А он у меня был очень далек от нужного уровня, с которого принимали на курс. Тогда-то я и узнала, как сильнейшая мотивация поднимает человека с уровня Elementary до Upper-Intermediate за несколько месяцев.

В итоге, я все-таки смогла перейти в Институт билингвизма, который впоследствии и закончила. Занималась теориями освоения языков, а диссертацию защитила по эмотивному лексикону билингв на материале шведского языка. Я в своем исследовании решила разобраться, что сильнее влияет на усвоение слов, выражающих эмоции: естественная языковая среда или искусственная.

Для этого я набрала группу русских, живущих в Швеции и другую группу русских, живущих в России, но изучающих шведский. Ради исследования даже пришлось изучить статистический анализ (кстати, считаю тот курс самым полезным в своей жизни).

А в результате оказалось, что мотивация и искусственная языковая среда больше помогают усваивать язык, чем естественная!

Я в своем исследовании решила разобраться, что сильнее влияет на усвоение слов, выражающих эмоции: естественная языковая среда или искусственная.

На каникулах я ездила разминать мозги на месячные интенсивные языковые курсы в Норвегию, Исландию и на Фарерские острова (спасибо щедрым скандинавским грантам и стипендиям!).

Опыт изучения в этих трех странах оказался очень разным. Фарерцы учили по-старинке, с grammar-translation и занудными упражнениями, а исландцы — наоборот, по ультра-современной коммуникативной методике, заставляя нас бегать по Рекьявику с определенной коммуникативной задачей, записывать себя (о ужас) на диктофон, говоря по-исландски, и потом рассказывать об этом в классе!

С тех пор хвастаюсь тем, что могу (худо-бедно) коммуницировать на всех скандинавских языках. Могу прочитать текст, понять его процентов на 80, но не понять, датский ли это или одна из форм норвежского…

Примерно два года я проработала преподавателем русского, немецкого и английского в школах, гимназиях и детских садах Стокгольма. Опыт был очень интересный, но нервы пришлось закалить. Поэтому работу в школе я в итоге оставила и переключилась на частное преподавание.

А потом я встретила петербуржца, вышла за него замуж и поселилась в Питере. Тут я и начала свою третью «карьеру», в которой главную роль стал наконец-то играть мой третий очень любимый язык – английский.

За три с лишним года я прошла всю линейку Кембриджских экзаменов для учителей (TKT, CELTA, Delta в процессе) и изучающих (CAE, CPE), доползла до верха шкалы уровня С2 и прошла два больших и серьезных курса по тестологии и оценке уровня знаний (assessment) в Англии.

Еще в Швеции я так набегалась в детских садах за маленькими билингвами, что поняла, что преподавать детям – это не мое.

Поэтому фокус был определен сразу: экзамены и высокие уровни.

Впрочем, зная мою любовь ко всяким экзаменам, это было неудивительно и даже ожидаемо. В какой-то момент меня стали приглашать выступать на конференциях, проводить вебинары и семинары для учителей, а потом на телевидение – рассказывать про языки.

Преподавательниц моей команды объединяют следующие факты:

• Они прошли курс подготовки к CAE или CPE лично у меня в течение года и успешно сдали экзамен, к которому готовились;
• У них есть высшее лингвистическое или педагогическое образование и/или преподавательская квалификация Кембриджского университета TKT/CELTA/Delta;
• Каждые три месяца они проходят методический аудит у одной из трех Delta-тьюторов в России Татьяны Половинкиной;
• Прежде, чем получить должность преподавателя, они прошли стажировку в моей школе в течение полного академического года, работая Тим-лидом.

Такие жесткие критерии отбора помогли мне создать команду потрясающих профессионалов и прекрасных людей, а наши курсы стали еще насыщеннее и разнообразнее. После первого года работы в команде я сказала, что наш коллективный мозг превзошел мой собственный.